Неверие, по сути своей, это неспособность или нежелание обладать таковым чувством. Похождения Джона Локка вне острова были очередным испытанием веры, которая, как мы видели, распалась на кирпичики под влиянием суровых жизненных реалий. Неудачные визиты к покинувшим остров создавали благоприятные условия для укрепления сомнений, что, в конце концов, и задушили веру.

На кого Локк мог полагаться в большей степени? На Ричарда и Бена, или на незнакомца, расставившего камеры по пустыне, в надежде поймать ‘золотую рыбку’. Тот же Чарльз Уидмор, что, как мы видели, тоже не до конца честен, и наверняка имеет скрытые мотивы. Сначала он объявляет Бену, что остров его, каковым был, таковым и будет снова [эпизод 4х09]. Затем он убеждает Джона, что все что не делается, делается воимя его светлого будущего, как Лидера. Как же Локк позабыл, как юный парнишка был готов хладнокровно отсечь руку Джульетт и свернул шею одному из ‘своих’ людей. 

Следующая ложь со стороны бывшего лидера была о том, что он не допустит смерти Джона. Кажется, она то и была нужна Чарльзу. Мэтью, всю дорогу напоминающий Локку о его малом влиянии на происходящее, и его комментарий у могилы Хэллен провели черту: “Ричард Альперт сказал, что Вам придется умереть. Как Вы думаете, Джон, это неизбежно или это выбор?”.

После всех неудач, Джон выбирает смерть, как и хотели вышеуказанные люди. Но врывается Бен, что наверняка знает о судьбе Джона. Но он дает ему возможность пересмотреть некоторые вещи, обрести веру в которые он не мог бы, убей себя.

Давайте обратимся к цитате Бенджамина из прошлой серии – 5х06. Тогда Бен объяснял Джеку смысл картины “Фома Неверующий”:

Апостол Фома. Когда Иисус решил вернуться в Иудею, зная, что там его наверняка ждет смерть, Фома сказал остальным апостолам: “Отправимся с учителем, чтобы умереть вместе с ним.” Однако, запомнился Фома отнюдь не храбростью. Слава пришла к нему позже, когда он отказался принять факт воскрешения. Это не укладывалось у него в голове. И для того, чтобы уверовать, ему потребовалось лично узреть раны на теле Христа.

Изначально мы приписали факт важности Джеку. И это было логично. Но, попытка Локка убить себя, дала нам дополнительную пищу для размышлений. Бен был просто повествователем истории, которая нашла отражение в судьбе еще одного персонажа. 

Это был Локк, кто обещался защитить остров ценой своей жизни. Но вместо этого, он превратился в человека уже неверующего ничему. И чтобы уверовать вновь, Джону потребовалось прикоснуться к своей судьбе, так хорошо предначертанной Ричардом.

- Уидмор нашел меня и спас.
- Он использовал тебя… именно из за Чарльза Уидмора я переместил остров, чтобы он никогда не смог найти его, остался в стороне, а ты стал Лидером. [это и правда есть обстоятельства под напором которых Бен добровольно покидает остров]

Бен терпеливо собирает остатки веры Джона воедино, до момента, когда Локк признает свою глупость и благодарит того за спасение от ошибки.

Самоубийство – грех для многих людей: христиан, евреев, мусульман и буддистов. Поэтому такой шаг никогда не обеспечил бы Локку абонемент в Клуб Спасителей, в отличии от мученичества. Из этого следует, что действия Бена обеспечили Джону возрождение, как нового Лидера, в противовес тому, чего ожидал Чарльз. 

Зная, что к Локку вернутся воспоминания до его смерти, Бен убедился, что донесет до него важную информацию, о том, что Джон преуспел, превратив Джека в человека веры.

А то, что Бенджамин инсценировал все как самоубийство, может доказывать хитрый ход против Уидмора, который заставит его верить, что с Джоном покончено навсегда. Так предсмертная записка и попала к Хокинг, которую Бен знал, как выяснилось в последний момент. В любом случае, аргументацию убийства мы скорее всего получим в ближайших сериях по приходу Бенджамина в сознание. 

Теперь вопрос стоит по-другому: стал ли Локк новым человеком? Предпочтет ли он снова идти по кругу сомнений, или поверит в свою значимость… Если все же второй вариант, то возможно, вещи откроются для него в другой перспективе: например вкус манго =) Может его неуверенность наконец канула вместе с Джереми Бентамом.