Я девушка....

Сама судьба

персонажи джейт
предупреждения лицам до 16 лет.
от меня судьба... есть ли она?

На необитаемом острове жизнь шла своим чередом. Сойер быстро шел на поправку, Сун и Джин были счастливы снова быть вместе, Клер с удовольствием нянчила своего малыша. Казалось, что Судьба действительно дала им шанс начать новую жизнь…
Джек сидел на пляже, и, поглядывая на спокойную воду, размышлял. Но, несмотря на все спокойствие и тишину его одолевали не вполне спокойные мысли. Он постоянно возвращался к тому моменту, когда, наконец, сбылась его мечта, и он поцеловал Кейт. С того дня они ни разу толком не поговорили. Его медленно, но верно убивало сознание того, что ничего не решено, и, скорее всего, в ближайшем времени не решится! А так хотелось уверенности и постоянства, но ему не хватало мужества поставить точку, поговорить с Кейт, понять, что же между ними происходит… Стена не пробиваемая.
- Джек! – взволнованно прокричали со стороны джунглей.
Джек моментально узнал голос Кейт, и через минуту он уже был рядом с ней. Молниеносно оглядев Кейт, Джек понял, что волновался он напрасно, она, по всей видимости, была в порядке. Удивило другое: Кейт держала за руку маленькую девочку…
- Кейт… - удивленно протянул Джек. – Кто она?
Но Кейт была потрясена не меньше его.
- Я не знаю… я была с Сун, когда эта девочка вышла прямо из джунглей и пошла ко мне…
- Привет, Джек, – спокойно сказала малышка. – Меня зовут Кларисса, но вы с Кейт можете называть меня Кларисс.
Девочка кокетливо улыбнулась Джеку. Кейт вдруг почувствовала внезапный укол ревности, но поспешила немедленно отогнать это чувство.
Джек изумился еще больше. Откуда она могла здесь появиться? Такая маленькая и такая уверенная в себе? Он внимательно пригляделся к Клариссе. На вид ей было лет семь-восемь. Волосы были красиво и аккуратно уложены, легкое светлое платьице доходило девочке до колен, молочно белая кожа красиво оттенялась темными волосами, зеленые глаза искрились жизнью и беззаботностью. Такой, вероятно была Кейт в этом возрасте.

Добавлено (31.03.08, 18:07)
---------------------------------------------
- Откуда ты взялась, Кларисса? – мягко спросил девочку Джек.
- Упала с дерева, - со смехом пояснила Кларисса. – Много будешь знать, Джек, скоро состаришься. Ну, вы, как хотите, а я ушла знакомиться с остальными!
И безапелляционно выдернув руку из ладони Кейт, девочка направилась к лагерю.
- Ты, что-нибудь понимаешь? – потерянным голосом осведомилась Кейт.
- Нет. – Ответил Джек, покачав головой.
- Может быть она Другая? – попыталась предположить Кейт.
- Не выдумывайте, я своя!!! – послышался веселый голос Клариссы.
Джек усмехнулся.
- Пойдем, Кейт, узнаем, что она там замышляет!
- Джек, подожди! – взволнованно сказала Кейт, схватив Джека за руку.
Джек внимательно посмотрел на Кейт, и она поспешила отпустить его.
- Что? – со вздохом осведомился Джек.
- Мы ничего о ней не знаем! Посмотри на нее, Джек, чистое платье, прическа, как из салона красоты и никакого намека на загар. Это реально?
Умом Джек понимал Кейт и был с ней согласен, но сердце подсказывало ему, что эта девочка, кем бы она не была, вовсе не опасна. И он решил рискнуть.
- Идем, Кейт, стоя здесь мы все равно ничего не выясним! – и, запрятав все эмоции до лучших времен, Джек схватил Кейт за руку и настойчиво повел её к лагерю.

***

Несколько дней спустя, все обитатели острова были окончательно и бесповоротно покорены маленькой незваной гостьей, которая так внезапно появилась в их жизнях. Сперва многие с недоверием поглядывали на Клариссу и сторонились её. Что и говорить, её появление на острове было более чем странным, поэтому в первые дни каждый ждал от Клариссы чего-нибудь загадочно-неожиданно-необъяснимого. Но ничего не происходило. Джек, осматривая девочку не нашел ничего подозрительного. Единственно, что его беспокоило, это ее интеллект. Так и не выяснив, кто она и откуда, и сколько ей лет, он внимательно приглядывался к этому маленькому, но бесконечно мудрому существу, которое завладело всеобщим вниманием. Она очень четко выражала свои мысли, да и сами мысли могли заставить задуматься любого взрослого, ее речь была наполнена разнообразными терминами и изречениями, многие из которых были неизвестны ему самому, глаза этой маленькой девочки были глазами взрослого человека, наконец, она очень бегло читала и хорошо писала. Первое время его это сильно настораживало, но Кларисса была настолько мила и непосредственна, что Джек просто старался не обращать на это внимания. А спустя еще несколько дней, ни один из живущих на острове уже и не представлял своего существования без Клариссы.

Добавлено (31.03.08, 18:07)
---------------------------------------------
Она могла бесконечно учить Локка, как правильно, по её мнению кидать ножи, разговаривать с Саидом о Надии и Шеннон, к огромному удивлению самого Саида, он сам все ей рассказал, как самому близкому другу, читать книги Сойеру, делать замысловатые прически Анне-Люсии, вплетая ей в волосы тропические цветы и листья, и напевать песни ребенку Клер. Но свое предпочтение Кларисса всецело отдавала Джеку и ничуть этого не скрывала. Кейт, в свою очередь постоянно ловила себя на том, что дико ревнует Джека к Клариссе. Сама себя пыталась уговорить, что Джек ей в сущности никто, потом, что глупо ревновать взрослого мужчину к маленькой девочке, а затем плюнула на предрассудки и поклялась, в том, что больше не оставит их наедине. И с тех пор все свое свободное время они проводили втроем. Они часто гуляли вечерами по пляжу, строили песочные замки, и плескались в нежной воде. Теперь Кейт прекрасно понимала, что ревновала она по собственной глупости, но уже не могла без этих блаженных часов почти семейного счастья. И Джек и Кейт чувствовали себя нечеловечески счастливыми, а Кларисса хитро на них поглядывала.
Однажды Джек и Кларисса сидели под высокой пальмой в джунглях и весело болтали ни о чем. Вдруг Кларисса увидела Кейт, которая тихо шла к ним. Подождав когда Кейт подойдет поближе Кларисса громко спросила:
- Ты её любишь, правда?
- О ком ты? – Джек сделал вид, что не понял вопроса.
Кейт остановилась, как вкопанная. Она поняла, что Кларисса спросила Джека специально, но не могла и шага сделать.
- Джек… - устало проговорила Кларисса. – Ты вот то умный-умный, но как, что спросишь… Ты отлично меня понял, я говорю о Кейт.
- Кларисса… Это разговор очень сложный… - поморщился Джек.
- … и не для детских ушей, - мрачно закончила Кларисса. – Джек, я, что спрашиваю тебя о том, когда и как наступит конец света? Я спрашиваю о такой очевидной вещи… Ты ее любишь, правда?!
- Правда.
Тяжело дыша, Кейт прислонилась к дереву, усиленно пытаясь осознать услышанное. Сердце гулко билось в груди и его стук заглушал все шумы вокруг.
- Люблю Её с того самого момента, как увидел. Представь себе, Кларисса, кровь, паника, обломки самолета… Люди сходили с ума от страха… Я тогда пытался взять себя в руки, пытался мыслить разумно, но… это было невероятно тяжело. Я обнаружил, что ранен, что не смогу помочь себе… И тогда мне послала Её Сама Судьба.
Кларисса немедленно вскинула на него свои зеленые глаза, но Джек этого не заметил, он всецело ушел в свои воспоминания.
- Она появилась в моей жизни, такая нежная и хрупкая, и в тоже время невероятно сильная. Она помогла мне при первой же моей просьбе, и Она помогала мне всегда. Только рядом с Ней я обретаю спокойствие и силу, я живу лишь потому, что Она есть…

Добавлено (31.03.08, 18:07)
---------------------------------------------
Джек нервно провел рукой по лицу смахивая непрошенные слёзы.
- Я всегда буду, благодарен Судьбе за эту катастрофу, которая подарила мне Её, мою любимую, что я боготворю… Я не представляю больше своего существования без Неё, она для меня все: вся моя надежда, вся моя сила и вся моя любовь. То, что я пережил до встречи с ней, это была просто разминка перед настоящей жизнью. ОНА – моя ЖИЗНЬ.
Джек замолчал. По его лицу медленно струились несдерживаемые больше слезы, тихо плакала Кларисса, опустив голову, глухо рыдала Кейт, тесно прижавшись к теплой коре.
Кларисса молчала несколько минут, а потом тихо спросила:
- Почему, Джек? Почему ты рассказываешь это мне, а не ей?
- Я боюсь, Кларисса! А вдруг я обижу, расстрою или поставлю в неловкое положение Ту, за которую не думая отдам свою жизнь. Я и так живу в постоянном страхе за Неё, когда Она не со мной. Я постоянно умираю и оживаю, когда Она уходит и вновь возвращается. Это тяжело, но то время, что я живу на острове – самое счастливое в моей жизни.
Кейт тихо отошла от дерева и, стараясь не шуметь, ушла на пляж. Никого не было, стояла прозрачная тишина. Кейт быстро умылась теплой водой и села на мокрый песок. Она не знала как ей теперь себя вести. Она долгое время мечтала о том, что сейчас услышала, но… она не думала, что все случится именно так!
- Кейт! – услышала она голос Джека и обернулась. – Что ты здесь делаешь, одна?
- Я… просто я… - Кейт, наконец, справилась с голосом. – Мне необходимо поговорить с тобой.
«Ну, вот и всё, моя миссия здесь окончена, - пронеслось в голове Клариссы. – Но как же мне тяжело с ними расставаться!»
- Хорошо. Кларисса, не могла бы ты… Кларисса… Кларисса!

***

На поиски Клариссы собрались почти все.
- Как это могло произойти? – на Саиде не было лица.
- Я не знаю, она все время была со мной, я и понятия не имею, как она могла пропасть. Я должен был лучше следить за ней, я должен был все предусмотреть, на этом острове дети пропадают не в первый раз!
- Ладно, мы будем искать её, пока не найдем.
Саид отошел в сторону, по ходу отдавая какие-то распоряжения Анне-Люсии.
- Ты не должен винить себя, Джек, это произошло не по твоей вине!
Джек не слышал, как к нему подошла Кейт и тихо прижалась щекой к его плечу. Он не мог больше. Его чувства к этой женщине таились глубоко в его подсознании, а сегодня, рассказав все Клариссе, он понял, что не сможет хранить их в себе и дальше, поэтому он резко обернулся и порывисто обнял Кейт.

Добавлено (31.03.08, 18:07)
---------------------------------------------
- Я так полюбила её. – Срывающимся голосом прошептала Кейт.
- Я знаю, я все знаю, Кейт. Не бойся, я найду её!
- Я иду с тобой.
По глазам Кейт было понятно, что она не отступится от своего решения.
- Конечно.

***

Они шли уже больше двух часов, когда внезапно стемнело и пошел сильнейший ливень.
- Я не думаю, что мы что-то найдем в этой кромешной тьме. Нам необходимо вернуться. – Громко прокричала Кейт.
- Вернуться… Ты хоть что-нибудь видишь, куда идти?
Нет, Кейт не видела. Вперед идти не возможно, назад тоже. В душу закрадывалась паника.
- Что нам делать?
- Дай мне твою руку, иначе я тебя потеряю! – Крикнул Джек, пытаясь перекричать дождь.
- Ты никогда меня не потеряешь. – Прошептала Кейт протягивая ледяную руку.
Джек услышал эти слова, но ответить не успел. Небо рассекла яркая молния. Кейт вскрикнула. Неосознанно Джек притянул её к себе желая спасти и успокоить. Мощный раскат грома потряс землю. За ним последовала очередная молния, которая позволила Джеку оглядеть место, где они находились.
- Эй, Кейт, - прошептал ей на ухо Джек. – Здесь пещера.
Кейт оглянулась и увидела углубление в скале.
- Идем.
Первыми словами, что Кейт сказала, ввалившись в своё временное укрытие были:
- Боже, как романтично!
Джек поперхнулся смехом, но комментировать не стал. Песок в пещере был сухой, вокруг было навалено много сухих веток.
- Мы должны развести костер.
- Да, я сейчас помогу тебе. – Устало сказала Кейт, пытаясь подняться.
- Нет. Ты и так устала. – Твердо проговорил Джек и принялся за работу.
Через полчаса костер уже весело потрескивал, освещая мрачную темноту.
Джек глянул на Кейт: она вся тряслась от холода.
- Раздевайся! – приказал он.
- Что? – не поняла Кейт.
- Тебе необходимо снять с себя мокрую одежду, - спокойно пояснил Джек и, увидев замешательство на лице Кейт, добавил. – Это рецепт врача.
Кейт рассмеялась.
- Хорошо. Отвернись!
Пока Кейт снимала с себя мокрые джинсы и кофточку, Джек достал из рюкзака свою сухую футболку.
- Держи! – он кинул её Кейт.
- Спасибо!
Некоторое время они сидели молча. Наконец Джек спросил:
- О чем ты хотела поговорить?
Кейт вздохнула.
- Я все слышала, Джек, я слышала весь твой разговор с Клариссой от начала и до конца.
Что угодно, но этого он не ожидал. И что делать, сказать, чтобы забыла, или сменить тему разговора, или просто промолчать? Кейт ждала.
- Я рад, что ты теперь знаешь, как я к тебе отношусь, я никак не мог решиться рассказать тебе об этом.
- Джек, я ненавижу тебя! – громко сказала Кейт. – Я никогда не прощу тебе того, что ты так долго молчал!
И не пытаясь сдержать себя, Кейт бросилась в объятия Джека и разрыдалась, так же сильно, как и днем.
- Прости меня, любимая, я так боялся причинить тебе боль! Я так за тебя боялся, что хотел отгородить тебя от всего, даже от самого себя!
- Если ты меня сейчас не поцелуешь, то я умру! – тихо и серьезно сказала Кейт.
Джек не мог позволить ей умереть…

Добавлено (31.03.08, 18:07)
---------------------------------------------
***

- Джек…
Что? Где он? Джек с трудом открыл глаза. Похоже он заснул обняв… Кейт. Моментально все вспомнив, Джек улыбнулся.
- Улыбаешься, Джек, это хорошо…
Джек огляделся вокруг и у костра увидел… Клариссу.
- Кларисса! Что ты здесь…
Кейт застонала и крепче обняла его.
- Тише, - засмеялась Кларисса. – Не разбуди Кейт.
Джек осторожно и бережно освободил Кейт от своих объятий и подошел к костру.
- Как ты здесь оказалась, и куда так внезапно исчезла?
- Я могу рассказать тебе, но не все… Выслушай меня, у нас мало времени.
Сегодня днем ты благодарил Судьбу, за катастрофу, за Кейт, и за все, что ты пережил. И я отвечаю, Джек… ПОЖАЛУЙСТА!
-Что? – Джек не верил своим ушам. – Кто ты?
- Я – Сама Судьба. Вся твоя жизнь… Это мое распоряжение. Жизнь каждого человека запланирована с момента его рождения и до момента смерти. Но бывает, это случается только с очень сильными людьми, они пытаются пойти своим путем, совершая огромнейшие ошибки, которые можно исправить лишь путем их осознания. Каждому, кто попал на этот остров дается шанс увидеть свой жизненный промах, и оставить его позади. Каждый из вас должен начать новую жизнь. Ты же сам сказал это когда-то Кейт… Ты очень быстро это осознал, но почему-то не торопился начать жить заново. Ни ты, ни Кейт. Вы, ребята сильно затянули ситуацию, и я не могла не вмешаться.
- А этот остров, то, что здесь происходит…
- Я не могу рассказать тебе всего, Джек, многое вы узнаете позже, это поможет вам в разрешении проблем, и даст новый путь. Ты уже знаешь, что вы на острове не первопроходцы… Миллионы лет я собирала здесь самых чистых и достойных людей, которые заслуживают второго шанса. Ты среди них, Джек, не бойся быть счастливым, впереди тебя ожидает еще много и хорошего и плохого, поэтому береги свою Любовь, свое Счастье, и свою Жизнь, одним словом: береги Кейт. – С улыбкой закончила Кларисса.
Джек тихо засмеялся.
- Я буду скучать по тебе, Кларисса!
- Мы еще увидимся, и будем вместе…
- Как это?
- Когда вас спасут, а вас спасут; когда вы с Кейт перенесете все трудности, а вы их перенесете; когда окончательно соедините свои жизни, а вы их соедините, у вас с Кейт родится прелестная дочурка, у нее будут зеленые глаза и темные волосы… Вы назовете её Кларисса.
- Боже мой! – Джек порывисто обнял Клариссу.
- Называй меня Кларисса, - сквозь слёзы улыбнулась она. – Я тоже буду скучать, Джек! Прощай.
И она ушла.

***

Проснувшись, первое, что ощутила Кейт, было теплое объятие. Она открыла глаза и улыбнулась, увидев рядом с собой Джека, который внимательно её рассматривал.
- Доброе утро, соня! – ласково улыбнулся он ей.
- Джек, ты не поверишь, кто мне приснился. – Стряхнув с себя остатки сна, проговорила Кейт.
- Сама Судьба? – Спокойно осведомился Джек.
- Что? К тебе она тоже приходила?
- Да, - серьезно сказал Джек, нежно поцеловав Кейт. – И она наказала мне сделать тебя самой счастливой! Я очень люблю тебя, Кейт.
И он крепко обнял любимую. Они долго сидели вместе, впитывая каждый миг счастья, которое приготовила для них Судьба. Джек и Кейт наконец-то нашли свой путь, по которому отныне пойдут вдвоем, и это было самое главное!

Добавлено (31.03.08, 18:08)
---------------------------------------------
jet-set, для тебя)))

Совсем скоро впереди они заметили тонкую полоску света. Это было небо, настоящее: светлое и с облаками! Джеймс обрадовался, улыбнувшись до ушей, и еще прибавил ходу.
Еще совсем немного, и обрадованные путники наконец-то вырвались из пещеры. Солнечный свет ослеплял, хотя был не таким уж и ярким.
- Джеймс, Кейт! – закричала Кейт, осматриваясь вокруг и не понимая, куда пропали ребятишки.
- Удивленно приподняв брови, Джеймс голосом полным трогательной заботливости и доброты спросил: - С тобой все в порядке, Веснушка?
- Ты веришь мне, Сойер? Если я расскажу тебе что-то, ты мне поверишь? – Кейт, опасаясь непонимания и смеха, бросила на него взгляд. Глаза ее встретились со взглядом любимого и нашли в нем выражение глубокого внимания и сосредоточенности. Это успокоило ее. Ведь то, что она собиралась рассказать, далеко выходило за рамки нормальности.
Он молча кивнул и приготовился слушать.

..- Вот вкратце и все, - закончила Кейт свое повествование и опять посмотрела на Сойера. Тот задумчиво смотрел на нее, словно увидел сейчас в совершенно ином свете. Ее страхи, внутренние противоречия, ее неспособность открыться миру были так похожи на его собственные проблемы. И все же они оба смогли интуитивно нащупали путь преодоления всего этого. Его озлобленность и обида на мир вместе с ненавистью Кейт к отцу были побеждены проявившейся простой сердечностью.
- Я верю тебе Кейт, - сказал он и, обняв, прижал ее к себе.
Он обнимал ее, как бывало множество раз, но, однако, она почувствовала, что это было трогательно и как-то ..ново.
- Мы можем найти этот домик. Я помню дорогу, - Кейт хотелось доказать, что это не выдумка, а реальность. К тому же ей не терпелось увидеть, как Сойер отреагирует на себя самого в детстве.
- Конечно, Веснушка. Я просто жажду увидеть тебя маленькой девочкой. Наверно, ты была просто очаровашкой, - весело сказал Джеймс и подмигнул ей.

Пройдя путь обратно предположительно до того места, где она ночевала этой ночью, Кейт с некоторой долей растерянности должна была признать, что домик исчез. Просто растворился как будто его и не существовало.
- Сойер, я не понимаю как это возможно, - наконец тихо произнесла она. - Вот здесь, прямо на этом месте был двухэтажный домик с верандой.
Джеймс осмотрел место где, как указывала Кейт, стоял дом. Трава примятой не была, ветки деревьев не сломлены.
- Если здесь и впрямь был когда-то дом, то не в этой реальности, Веснушка. Тут даже следов не осталось. Извини. - Джеймс сочувственно развел руками в стороны.
- Но ведь это было как наяву! Я же ничего не придумала. Вот, смотри, - с этими словами она вытащила из-под майки кулон в виде сердца, висевший у нее на цепочке.

Джеймс, увидев его, воскликнул: - Откуда он у тебя?
- Это был твой подарок…вернее маленького Джеймса. Сняв кулон, она протянула его Сойеру. Тот не веря своим глазам, бережно взял его в руки.
- Этот кулон подарила мне мама в детстве. Он всегда был со мной, пока однажды не исчез. Я даже не мог вспомнить, где его потерял, - Смешанное чувство давно забытой грусти о его потере и одновременно такое неожиданное его появление у Кейт заставили его на какое-то время, молча предаваться так внезапно нахлынувшим из детства воспоминаниям.
- Джеймс говорил, что мне можно будет посмотреть, что там внутри, - Кейт странно было говорить Сойеру о нем же самом, как будто о каком-то другом человеке. Каждый раз, произнося имя Джеймс, она немного смущалась. Тогда в домике тот Джеймс разрешил ей потом заглянуть внутрь этого маленького сердца. Разрешит ли теперь этот Джеймс, выросший во взрослого мужчину с непростым характером вторгнуться в его святая святых, в частичку того, что было связано с его непростым прошлым, подробности о котором он никогда никому не рассказывал.
Не ответив, Джеймс слегка нажал на сердечко. Щелк! Половинка кулончика открылась, внутри лежало маленькое золотое колечко удивительно тонкой работы с глубоким интенсивно зеленого цвета камнем. – Это изумруд, - сказал он, и тихим голосом продолжил: - Этот камень символизирует весну в отношениях и вечную любовь. Изумруд - это камень честных людей с абсолютной ясностью мыслей и чувств. Он не терпит двойственности и спутанности, не терпит лжи, - так говорила мне мама. Она отдала мне это фамильное кольцо и сказала, что когда-нибудь я встречу ту, которой смогу это подарить. Сама она очень редко его надевала.
Джеймс вынул колечко и, глядя в глаза Кейт, взял ее за руку.. Мгновенье спустя безымянный пальчик левой руки почувствовал приятные объятья металла. Лицо Кейт светилось такой радостью, что Джеймс вдруг на мгновение физически ощутил волны счастья от нее исходившие.
- Это не предложение руки и сердца, Веснушка. Здесь не то место, да и не то время. Однако же я бы хотел, чтобы его носила ты. В ответ Кейт приблизилась к нему и поцеловала. Нежность ее любви переплелась с радостью взаимного чувства и вылилась в поцелуе, со стороны, может быть такого же, как и раньше, но именно для них это уже было по-другому. Она поняла, что со стороны Сойера это не было попятным шагом, не было испугом от внезапного, поддавшегося какому-то порыву решения. Он действительно полагал, что эти джунгли, этот остров с его опасностями и от этого постоянным невольным напряжением не лучшее место для такого рода предложения. По крайней мере, пока..

Джек был на пути к пляжу. Осталось совсем немного, и он снова увидит своих друзей. Он долго плутал по подземным тоннелям, пока выплыл в то озеро, которое они с Джеймсом видели. А потом еще искал выход из самой пещеры. Пришлось попотеть, бегая из одного лаза в неизвестность в другой, прежде чем он вышел на белый свет.
Чем ближе он подходил к пляжу, тем неуверенней становилась его походка. Радость от того, что он спасен, омрачало чувство вины. Что скажет он островитянам, когда те спросят его о Сойере? Как он посмотрит в глаза Кейт? И неважно теперь, что остаться было решением Джеймса. Виноватым все равно сочтут его, Джека. Не скажут, конечно, в глаза, но думать будут именно так. Да он и сам чувствовал себя повинным в таком исходе, и от этого на душе становилось еще хуже.
Наконец джунгли расступились, и он вышел на песчаный берег. То, что он увидел, было для него такой неожиданностью, что он сперва остановился как вкопанный и лишь недоуменно моргал, а затем, счастливо улыбаясь, быстрым шагом пошел туда, где островитяне окружили Кейт и Джеймса и то обнимали их, то хлопали по плечам, выражая свою радость. Он почувствовал огромное облегчение, как будто тяжелый камень упал с его души.
Увидев Джека, Джеймс протянул ему руку для пожатия. Мгновенье и Джек уже крепко обнял его, похлопывая по спине, приговаривая:
- Как же я рад тебя видеть!
- Хватит, задушишь, Док! - пытался высвободиться из объятий Сойер весело смеясь: было видно, что он тоже рад, что Джек живой и невредимый.
Стоявшая рядом Кейт наблюдала эту сцену, не переставая обниматься с островитянами, которые в очередной раз норовили обнять ее и поцеловать. Всех переполняли эмоции.
Она думала о том, что эти двое должно быть испытали там, в пещере перед нависшей угрозой смерти? О чем они думали, о чем разговаривали? Как же Сойер стало быть сильно изменился, что предложил другу жизнь за свой счет? И как изменилась она сама? Кейт чувствовала, что она уже другая. Ее небольшая прогулка до родника, крошечное событие в череде дней, превратились в настоящие испытания для нее и Сойера. Словно стряхнув с себя все наносное, ненужное их души очистились и произошла внутренняя переоценка событий, чувств и желаний.

P.S. Время нельзя остановить. То, что было сделано или сказано, не вернуть назад и не исправить – это не в наших силах. Однако же в нашей власти поменять отношение к тому, что уже произошло. Не судить себя за то, что натворил, мучаясь бесполезным чувством вины, продолжая наказывать себя за содеянное, а понять и принять произошедшее. Принять не значит, что ты допускаешь, что то, что ты совершил, есть хорошо. Принять – это простить себя, понимая, что человеку свойственно ошибаться и в то же время чувствовать всем сердцем, желать всей душой никогда не повторять своих ошибок. А для этого продолжать жить радостно. По возможности чувством, мыслью, действием включаться в общее движение потока времен. Любить свою судьбу, принимая ее, но и одновременно не пасовать перед трудностями, а преодолевать их. Любить людей, ведь, несмотря на внешнюю ершистость в каждом изначально существует истинный, чистый свет их души.

Конец

пейринг Скейт
Ограничения: лицам до 16 не рекомендуется читать.

...

Он увидел ее издали, и, еще не видя лица, почему-то сразу решил, что она несчастна.

…

Он увидел ее, когда выходил из бара.

Он и сам едва стоял на ногах… Не сказать, чтобы он напился сильнее обычного…

Скорее, как обычно.

Они были хорошей парой. Она стояла, облокотившись о решетчатый забор, ярко-синие глаза смотрели бессмысленно и мутно… Неестественно рыжие волосы спутались, а короткое красное платье было порвано на плече. Она едва стояла на ногах, ей было тяжело стоять на огромных золотистых платформах.

Сойер машинально отметил, что яркие платформы были ободраны, а на скуле девушке темнел синяк.

Сука. Но красивая и дорогая сука.

- Закурить не найдется?

Ее голос был необычным, хриплым, чуть севшим от курения и бессонных ночей.

Он протянул ей пачку сигарет и зажигалку. Она попыталась зажечь сигарету, но ветер сбивал тонкий огонек пламени.

- Что б его…

Сойер осторожно вынул сигарету из ее ослабевших пальцев и зажег, прикрывая ладонью от ветра. Он поднес сигарету к ее губам, она послушно затянулась:

- Спасибо.

- Не хочешь выпить?

- Снова в бар? – пробормотала она:

- Нет… На сегодня с меня хватит, милый.

Он пожал плечами:

- Хочешь выпить у меня дома?

Она быстро окинула его взглядом:

- Полагаю, у тебя есть, чем заплатить за мою компанию, так ведь?..

Он кивнул и протянул ей руку. С трудом передвигая ноги, пошатываясь, она подошла к его машине.

Он посадил ее на заднее сиденье, сел за руль.

Ехать было долго.

…

Сойер всегда контролировал себя за рулем, даже если был чертовски пьян. Он опустил стекло и прохладный ветер освежил его.

Вспомнил о ней, обернулся. Она спала, уткнувшись лицом в спинку его сидения.

…

Он сам не знал, принес он ее в квартиру или довел. Он не помнил, о чем они говорили.

Как он раздел ее.

Эта кровать давно уже была велика для него одного. Он давно хотел видеть здесь такую девушку – продажную, нелюбимую… Вполне подходящую для того, чтобы забыться.

Но сейчас он смотрел на ее почти белые бедра, сильные ладони с аккуратными пальцами, стройные ноги и маленькие груди с отпечатавшимися следами от бюстгальтера, и понимал, что не хочет ее, и виной тому вовсе не опьянение…

Он опустился на подушку, она растерянно уселась на другую, не стесняясь наготы, рассеянно постукивая ладонью по крепкому бедру, затем взяла сигарету с тумбочки.

Казалось, она полностью забыла о его существовании, так же, как и он о ее.

- Ну и как ты оказался здесь?

- Что?

- Ты. В этой чертовой квартире… Я ведь вспомнила, где видела тебя, парень. По телеку… Ты был на этом чертовом острове. Так ведь?

Он молчал.

- Ведь был же?

- Был.

- И как же национальный герой оказался здесь? – она хихикнула, сигарета упала на простыню.

- А как ты стала проституткой?

Она молча смотрела на него.

Он был уверен, что она лишь пьяно рассмеется в ответ, и не ожидал…

Она заплакала. Быстро, словно слезы уже давно были где-то на поверхности ее глаз и только и ждали случая, чтобы выплеснуться…

Она сидела на кровати, голая, бледная, похожая на маленькую девочку.

Он сам не понял, как получилось, что он обнял ее, прижал к себе, стал укачивать и шептать на ухо какие-то неразборчивые ласковые слова…

А она все плакала и плакала…

А он даже не знал ее имени.

Он уложил ее рядом с собой, крепко прижал к себе. Сейчас ему важно было чувствовать, что есть кто-то, кого он может защитить…

Слишком больно было думать о той, которую он защитить не смог…

Не смог.

Они оба были на «чертовом острове». Почему же он вернулся один?

За что он вернулся один?

Он коснулся пальцами ее щеки и слизнул солоноватую влагу, с удивлением почувствовав, что тоже плачет.

Ему было все равно.

Он устал.

Устал от воспоминаний.

От одиночества.

Он гладил ее волосы и думал, что ни за что не отпустит ее завтра на холодные серые улицы Нью-Йорка…

Она уснула.

Он коснулся губами ее щеки…

- Спокойной ночи, Кейт…

Она что-то пробормотала и улыбнулась во сне.

…

И даже не важно, кто рядом.

Главное, что он с тобой.

...

end

А вообще значит как Джеку девушка,так это Кейт, а как Сойеру так...
SKater ты или нет!? /Строго грожу пальцем

Резко открыв дверь местного бара, Кейт вошла внутрь прокуренного помещения. Сизый сигаретный дым, перемешиваясь с запахом алкоголя, плотной завесой окутывал здешних обитателей. Она словно попала в другой мир. Здесь вперемешку с пьяным смехом, развязными шуточками мужчин и хихиканьем дамочек тяжелым гнетом висело в воздухе уныние людей, пытающихся залить свое горе спиртным. Музыка, если это можно назвать музыкой, гремела откуда-то сверху. Словно оцепенев от нахлынувших на ее органы чувств звуков, запахов, эмоций, Кейт в нерешительности замерла у входа.
- Эй, Милашка, не мешай на проходе! Что стоишь как вкопанная? Боишься ступить на грешную землю? – захохотал вошедший парень и его тут же смехом поддержали сопровождавшие его дружки. Сбросив нерешительность, Кейт быстрым шагом направилась прямиком к барной стойке.
- Виски с содовой, пожалуйста, - бросила она человеку по ту сторону стойки и села на стул. Бармен молча оглядел ее наметанным взглядом. Не ко двору птичка, - подумал он, но ничего не сказал, лишь протянул ей стакан с наполненной наполовину жидкостью.
Она заставила себя сделать большой глоток. Благодатное тепло разлилось по телу, проникая в каждую жилку, затуманивая уставший разум.
Прошла неделя, как она ушла от Джека. Она больше не могла жить с ним. Это решение далось ей с трудом. Она забрала с собой Аарона и теперь они жили только вдвоем.
Она хотела как лучше. Она хотела любить и быть любимой. И поначалу так оно и было. Он – любящий и оберегающий ее мужчина, она заботливая хозяйка и Аарон, светловолосый малыш - чудо, которое называло ее мамой. Ну чем не идиллия? Но сказка длилась не долго. Как не пыталась она соответствовать идеалу, все равно чувствовала, что Джек находит в ней какие-то недочеты и недостатки, что он изводит ее своими повышенными требованиями. Хочет быть в курсе каждого ее шага, каждого вздоха.
Джек же, как ни пытался изображать сильного духом мужчину, не мог избавиться от страха, что его могут предать, бросить, как бросила его бывшая жена. Он боялся, что опять не справится с ролью мужа. Он хотел, нет, даже требовал постоянных доказательств своей состоятельности. Он видом давал понять Кейт, что она сама не есть совершенство.
А еще в последнее время, когда эйфория от их чудесного спасения прошла, когда их жизнь вошла в обычное русло, Кейт все чаще устремляла задумчивый взгляд в пространство с улыбкой на устах, которая предназначалась человеку, оставшемуся на острове. В такие минуты она отдалялась от Джека еще дальше, и тот ощущал, что рядом с ними хоть и незримо, но присутствует его главный соперник. Джек злился, психовал, наверно сам, понимая, что ведет себя как идиот, но ничего не мог с этим поделать. Он хотел владеть ею полностью и без остатка.
Тогда в вертолете выбор был сделан за Кейт. Она смотрела на летящего в океан человека и злилась на него за то, что он отобрал у нее шанс сделать свой выбор. Он облегчил ей задачу. Какое право он имел так поступать, не посоветовавшись с ней! Кейт сделала еще один глоток виски. А с другой стороны, что бы она ему ответила? Вертолет бы упал и последний шанс на спасение в таком случае был бы для всех потерян. Сойер сделал свой выбор, но правда в том, что у него не было выбора. Он, жертвуя собой и не прося ничего взамен, спас их всех. Он был готов потерять ее лишь бы спасти ее. Кейт закрыла глаза. Перед ее мысленным взором тут же очень четко возник образ улыбающегося человека с ямочками на щечках. Его светлые волосы трепал ветер, а серо-голубые глаза смотрели на нее с такой добротой, что ей захотелось броситься к нему и обнять, покрыть поцелуями его лицо, шею, плечи, прижаться к нему и слушать стук его сердца. Помня, что он часто сидел в таких вот барах, она и пришла сюда. Хотела почувствовать его рядом.
- Вам нехорошо? – кто-то осторожно коснулся плеча Кейт.
- Я в порядке, - она нехотя открыла глаза и посмотрела на незнакомую молодую женщину, стоявшую перед ней. Ее лицо искренне выражало тревогу. Чтобы убедить ее Кейт повторила: - Я действительно себя хорошо чувствую. Просто я здесь впервые, - сама не зная зачем, пояснила она. - Голова закружилась.
- Правда? Я тоже здесь впервые. Сижу вон там за столиком, - незнакомка махнула рукой куда-то в глубину бара, - одна. - Тихо и с грустью добавила она. – Если хотите, можете присоединиться ко мне. Меня зовут Мэлани.
– Кейт, - представилась Кейт и улыбнулась. Непонятно почему, но ей была симпатична эта женщина, которая так же как и она сама впервые пришла сюда.
Что ее сюда привело? – думала Кейт, протискиваясь к столику за своей новой знакомой между посетителями бара. На вид женщине было лет тридцать с небольшим. Как правило, Кейт легко угадывала возраст. И ни косметика, ни молодежная одежда не могли сбить ее с толку. Мэлани была лишь умеренно подкрашена и одета в светлые джинсы и блузку. Просто и со вкусом. Они, наконец, пробрались к столику, на котором стояла на четверть опустошенная бутылка мартини.
- Есть что праздновать? – улыбаясь, спросила Кейт, присаживаясь и подставляя Мэлани свой бокал. Та, молча, налила алкоголь ей, себе, а потом тихо, но твердо сказала: - Развод.
Кейт от неожиданности вздрогнула и чуть не выплеснула на себя содержимое бокала. Она с неприкрытым удивлением пристально посмотрела на женщину. Не зная, что сказать и как себя вести, она испытала неловкость. Почувствовав, что ее новая знакомая в смятении, Мэлани подняла бокал и с горечью сказала: - Да, Кейт. Развод тоже можно праздновать и это место самое подходящее для такого рода праздника, – она легонько ударила свой бокал о бокал Кейт и разом выпила жидкость.
Кейт сделала глубокий вздох и тоже осушила свой бокал. Чувствуя необходимость что-то сказать, Кейт вымолвила: - Почему вы расстались?
- Когда он спрашивал меня об этом, я находила тысячи причин, по которым я это делаю. Не хочу сейчас об этом говорить, они все не важны. Я его по-настоящему никогда не любила. Да, он был мне приятен. Мне нравились его ухаживания, его положение в обществе. Он очень ответственный. Я бы даже сказала педантично ответственный, - Мэлани усмехнулась. - Сначала это привлекает, а потом вызывает отвращение. Я просто поняла, наконец, что он не тот человек, с которым я хочу быть вместе всю жизнь. Ты меня понимаешь? – она взглянула на Кейт с надеждой. Кейт на мгновенье задумалась и, не глядя на Мелани, тихо кивнула.
- До замужества я была влюблена в одного парня, - почувствовав поддержку, продолжила Мелани, – нас с ним свел один странный случай. Мы с друзьями по университету ехали на экскурсию в Чикаго посмотреть на исторические небоскребы, погулять по мосту через реку и по дороге наш автобус сломался. В ожидании, когда водитель его заведет, мы разбрелись по окрестности. В придорожной канавке я нашла щенка. У него была сломана лапка, и он так жалостливо смотрел на нас. Я не выдержала и взяла его с собой. Когда мы приехали в город, автобус должен был уехать, и пришлось забрать из него собаку. Я засунула его в свой рюкзак, и мы группой отправились гулять к реке. Взойдя на мост, я сняла тяжелый рюкзак, мы любовались видом, и никто не заметил, как потихоньку рюкзак перебрался к краю моста. Одно неловкое движение и он полетел вниз. От ужаса я закричала что есть мочи: Там щенок! Там щенок!
Все стояли в оцепенении, и вдруг я вижу, как какой-то незнакомый парень прыгает вниз и исчезает под водой. Теперь уже окружающее стали переживать за этого парня. Там довольно высоко было, да и течение быстрое. Кто-то даже успел позвонить в полицию. Но все обошлось. Вскоре этот парень выплыл на берег, и когда я к нему подбежала он, застенчиво улыбаясь, протянул мне насквозь мокрый рюкзак. Я дернула молнию и из него тут же высунулась мордашка страдальца. Люди вокруг аплодировали! – Мэлани слегка откинула голову назад и, предаваясь приятным воспоминаниям, смотрела сейчас куда-то поверх людей, растворяясь в реальности. Кейт с неподдельным интересом слушала этот рассказ, нет, даже исповедь незнакомки. Она словно сама сейчас пережила описанные события. Так живо перед ее глазами стояли и поездка на экскурсию, и жалкий потерянный щенок, и прыжок парня с моста. Почему-то он представлялся ей светловолосым.. За эти короткие минуты она успела пережить и страх возможной ужасной гибели пса и ликование за его чудесное спасение. Но не только это врезалось ей в душу. Она ощутила трагедию этой женщины. Хоть и невысказанную, но реальную как этот бокал перед ней, тоску. Тоску не по показной браваде, а по искренним, идущим от чистого сердца поступкам.
Дрожащим от волнения голосом она спросила: - А что было дальше?
Мэлани вернулась из небытия и, пополнив свой и Кейт бокалы продолжила:
- Мы стали с ним встречаться. Он тоже был студентом, как и я. Влюбились друг в друга до безумия. Нас разделяло расстояние, но он каждые выходные приезжал ко мне. Это было самое чудесное время! А потом я встретила его, - по лицу Мэлани скользнула легкая тень усталости. Она замолчала.
- Вашего мужа, - прошептала Кейт.
- Бывшего, - поправила ее Мэлани и отпила из своего бокала.
- Я решила найти его, – Кейт, казалось, не поняла, что она имела ввиду, и Мэлани уточнила, - Я разыщу любовь своей юности. И если он еще любит меня, то я буду самой счастливой женщиной на свете.
Заговорщицким взглядом она огляделась вокруг и, найдя, что их никто не подслушивает, вытащила из своей сумочки исписанный лист бумаги. Кейт удивленно приподняла брови.
- Я написала ему письмо, - Мэлани развернула перед собой лист и быстро пробежала взглядом по написанному. Ее лицо тут же приняло умиротворенное выражение, черты лица смягчились и она, немного смущаясь, посмотрела на Кейт.
- Конечно, у меня нет адреса, чтобы его отправить. Так совпало, что после нашего расставания он с родителями переехал. Но я должна найти его и тогда я сама вручу ему письма, - она аккуратно сложила листок и убрала его обратно. – Думаю, к тому моменту у меня накопится их немало.
Кейт наклонилась к ней через столик и, взяв ее за руку решительным голосом полным уверенности, на которую только она была способна, произнесла:
- Ты обязательно найдешь его, - сопереживание этой девушкой ее проблемам до глубины души тронули Мэлани.
- Спасибо, - она, не обращая внимания на навернувшиеся на глаза слезы, смотрела сейчас на Кейт. - Ты не представляешь, как много для меня значит твое участие! Я не знаю, что привело тебя сюда, но поверь мне, ты заслуживаешь быть счастливой!
Еще какое-то время они сидели за столиком и пили мартини. Слова были не нужны. Молчание позволяло каждой из них мысленно вернуться к своим личным трагедиям, проблемам, радостям. Оно не разъединяло их, а сплачивало вместе. И это то, что им было необходимо сейчас больше всего-ощущение участия в своей судьбе. Пусть даже на этот один небольшой вечер в переполненном людьми баре на улице, ведущей в неизвестность.

Добавлено (26.07.08, 19:24)
---------------------------------------------
Поздно вечером Кейт вернулась в снятую напрокат квартиру. Аарон уже спал, убаюканный няней. Кейт на цыпочках вошла в его комнату. Ребенок лежал, свернувшись комочком на кровати зажав в кулачке цветной карандаш. Рядом с кроваткой на тумбочке лежал альбомный лист. Она осторожно вытащила карандаш и бросила взгляд на рисунок. Зеленым полукругом на синем фоне океана был нарисован остров, а на нем детская ручка вывела две неровные пальмы почему-то красного цвета.
Губы Кейт предательски дрогнули..
Выйдя из комнаты и захватив с собой рисунок, она прошла в свою спальню. Открыв окно и глотнув бодрящего своей прохладой ночного воздуха, Кейт села на кровать, предварительно вырвав лист из лежащего на подоконнике блокнота. Рядом с собой она положила нарисованный остров. Вглядываясь в него, словно пытаясь что-то или кого-то там разглядеть, она ненадолго задумалась.
Вскоре красный карандаш вывел на блокнотном листе:

Тому, кого люблю

_________________
Конец..или только начало

… Валенсия очнулась от жуткой боли, которую она чувствовала в левом бедре. Она посмотрела вокруг и увидела небольшое помещение с ржавчиной и брызгами уже запекшейся крови на стенах. В комнате была полутьма, только одна слабая лампочка светила откуда-то из дальнего угла. Возле Валенсии стояли два человека в плащах и со шляпами на голове. У одного из них на лице был длинный шрам, тянувшийся вдоль лица. Этот шрам было еле видно, из-за нехватки света, но Валенсия запомнила этот шрам. Шрамолицый сказал: «ну вот наша малышка очнулась…» и еще раз стегнул её по ногам кнутом. Валенсия не могла терпеть боли и закричала, что есть мочи, чуть было, не упав в обморок. Она очень устала, все тело ужасно болело, особенно спина. Она смутно помнила события прошлой ночи. Два гангстера развязали Валенсии руки, и один сказал шрамолицему: «ну что, Колин, мы свою работу сделали, остальную проделают в морге, эта чертовка все равно дорогу домой не найдет…» и гангстеры, смеясь, исчезли в проеме двери.
Через пару часов, Валенсия окончательно пришла в себя и кое-как встала на ноги. Ноги дрожали, руки чесались от веревок, которыми её привязали к ржавой трубе, все тело пронзала ужасная боль, голова звенела, будто на неё надели алюминиевое ведро и долго колотили чем-то тяжелым. Девушка стояла посреди тёмной комнаты в обрывках одежды. От парадной кофты осталось только название, да и что уж там говорить, Валенсия стояла в оборванных выходных брюках, на которые потратила больше трехсот баксов. Она, опершись на обломок трубы, к которой её привязали и, хромая подошла к единственной двери с матовым стеклянным окошком, из которого шел свет. Валенсия подергала ручку, но она не поддавалась. Тогда она из последних сил ударила по окошку. Раздался треск и кусочки стекла разлетелись на несколько метров от двери. Просунув руку в окно, Валенсия отперла дверь и прошла через неё. Какого было её удивление, когда она увидела, что это была ванная комната, и выглядела, так, будто там не убирались еще с 1958 года. Валенсия вскрикнула оттого, что увидела на полу крысу. Крыса была сравнительно небольшая сантиметров десять в длину без хвоста. Грызун не мене испугался крика Валенсии и, что есть мочи, помчался в норку под раковиной. «Уф…»- послышалось в ванной. Валенсия постучала по стенке кулаком, она оказалось очень тонкой. Вал ударила по стенке обломком трубы, но получилось только раза с четвертого. На неё хлынул солнечный свет, и хлопья снега били прямо в лицо.
Жмурясь от лучей солнца, она прошла по узенькому безлюдному переулку и прихрамывая вышла на большую улицу. «вот, сейчас наверно найду телефон-автомат, и позвоню Трою, чтобы он меня забрал»- думала Валенсия. Пока она ковыляла по дороге в поисках автомата, на неё бросали взгляд практически все прохожие, которые были на улице. Вал бродила целый час по зимним улицам в поиске телефона. И вот, найдя автомат, она поняла, что у неё нет монетки. Пошарив в телефонной будке, с отчаянным лицом она подошла к женщине, торговавшей неподалёку фруктами и овощами. «Извините,- сказала она уставшим голосом, и чуть не плача,- у вас не найдется монетки, чтобы позвонить?» Женщина ответила: «конечно, я же не могу отказать девушке, попавшей в беду». Лоточница дала Вал несколько монеток в двадцать пять центов, положила в мешок яблок, мандаринов и других фруктов, и пожелав удачи отпустила Валенсию к телефонной будке. Зайдя в будку, Вал потерла руки, окоченевшие от холода, и чуть теплыми руками набрала номер. «Алло,- дрожащим голосом сказала Вал,- Александра, позовите, пожалуйста Картера Троя к телефону. …Это Валенсия…»
Трубку взял мужчина и заговорил первый:
- Вал, дорогая, что с тобой? Где ты? Как тебя забрать?
- Трой, милый, я рядом с… э…. я не знаю, где я, Трой! И я жутко замерзла, и проголодалась.
- ну, опиши мне место, где ты.
- хм… ну тут метрах в 100 от меня стоит памятник Вашингтону… Боже, я даже не знаю, где это!
- это уже кое-что, Вал. Слушай, зайди сейчас в кафе, согрейся и закажи себе что-нибудь, я потом заплачу. Там должна быть хоть какая-то забегаловка. Скажи её название, и я минут через десять буду с тобой, хорошо?
- Милый, тут есть кафе «у МериБел» я буду там. Ладно, целую и жду.
- давай, я уже выезжаю.
Валенсия устремилась в «у МериБел» и сев за столик, заказала себе устриц и суп из курицы.
Минут через семь, Вал увидела знакомое лицо и, бросив вилку, побежала навстречу Картеру Трою. Обняв её, Картер снял с себя пальто, одел на Вал и пошел оплачивать счет. Сделав все дела в кафе, Картер отправился в машину. Он сел на заднее сиденье, где его уже ждала Вал. «У тебя раны на теле, Вал. Может, к врачу поедем?»- встревожено спросил Картер. «нет, что ты! Немного льда, бинтов и перекиси все исправят. Не беспокойся.»- ответила Вал, превозмогая боль.
Ехали они не долго, но в машине Валенсия уснула и, как только они приехали домой, Картер Трой понес в спальню на руках спящую Валенсию. Он поднялся на второй этаж и положил на кровать измученную Валенсию.

Это мой перевод с английского.

Фанфик по Суини Тодду.

Автор: Tallica86

1 глава "К морю"

Она что есть силы пыталась вырваться из его рук. Ее волосы разлетались во всех направлениях, ее карие глаза, наполненные слезами, были широко раскрыты. Ее пальцы отчаянно теребили ткань платья, она так хотела оказаться как можно дальше от него. Но каждый шаг Суини Тодда все более приближал конец Миссис Лаветт. Он отдалился от своей партнерши, ее руки выползали из его. Вдруг в глазах у него потемнело, и его руки были сброшены вниз, ей наконец удалось вырваться. Ярость посылала дрожь по позвоночнику мужчины, когда он шел по направлению к ней. В этот момент по его телу разлилась мучительная боль, посылая белые вспышки перед его глазами, заставляя Тодда упасть на колени. Офицер знал свое дело вполне, так что по голове Суини побежала теплая кровь.
-Р-р-руки прочь от… меня,…животное, - раздался заплаканный повышенный голос Миссис Лаветт, который дрожал от всхлипываний. Ее оскорбление было брошено в адрес Тодда, и она что есть силы сражалась с должностным лицом, пытаясь вырваться из его хватки. Большие руки держали ее миниатюрные руки за ее спиной, - ты хотел убить меня после того, что я для тебя сделала, да будь ты проклят!
- Предательская сука, моя Люси умерла из-за твоей ядовитой лжи. Ничто не предоставит мне большего удовольствия, чем смотреть, как сгорает каждый дюйм твоего эгоистичного, трусливого тела, - кричал Тодд свои обвинения через стиснутые зубы. Для того, чтобы удержать его потребовалось целых два должностных лица.
Из-за удара по голове, зрение Тодда все еще смазывалось, но тем не менее он все еще вырывался. Через смешивание теней и ярких пятен света, Тодд смог различить семь должностных лиц. Все были одеты в униформу и стояли по углам подвала, лишь младшее должностное лицо с блондинистыми волосами согнулось пополам, держать руками за желудок, и давилось смотря на трупы и кости, торчащие из мясорубки. Более старые лица хмурили брови, искажали лица в отвращении и переговаривались с друг другом. Видимость была довольно плохая, но тем не мене они уже по привычке обсуждали как произошли убийства. Должностные лица стояли рядом с телами судьи Терпина, старосты и бедной Люси. Отдельные части разговора раздавались в ушах Суини, пока он поднимался в булочную.
На крыльце соседнего дома стоял сосед, разбуженный криками женщинами, мужчина громко кричал внутрь дома, - схватили цирюльника и булочницу, они просто подобно двум бешеным собакам.
Усмешка играла на губах Суини Тодда, ведь он уже почти отмстил. Он рвался прочь из железных оков, царапая свою холодную кожу. Желание осознать, что Миссис Лаветт окончательно оплатит свой Долг за ее непростительную ошибку, заставляло кровь Тодда течь с максимальной быстротой. Его фантазия о ее обгорелой кожи и мучительных криков была отнята лицами правопорядка. К тому же его бесил взгляд Миссис Лаветт, когда она поняла, что он хочет ее толкнуть прямо в пылающую печь. Он хорошо запомнил этот взгляд, потому что проклятая девка вела сострадательную борьбу. Миссис Лаветт отчаянно выкрикивала заявления и проклятия. Его каблуки твердо стояли на полу. Миссис Лаветт безуспешно пыталась отогнать ярость Тодда от себя, когда они уже начали приближаться к печи. Он была его, ее судьба была решена, и вот этой лживой сучке удалось избежать смерти.
Усмешка играла на губах Суини Тодда, ведь он уже почти отмстил. Он рвался прочь из железных оков, царапая свою холодную кожу. Желание осознать, что Миссис Лаветт окончательно оплатит свой Долг за ее непростительную ошибку, заставляло кровь Тодда течь с максимальной быстротой. Его фантазия о ее обгорелой кожи и мучительных криков была отнята лицами правопорядка. К тому же его бесил взгляд Миссис Лаветт, когда она поняла, что он хочет ее толкнуть прямо в пылающую печь. Он хорошо запомнил этот взгляд, потому что проклятая девка вела сострадательную борьбу. Миссис Лаветт отчаянно выкрикивала заявления и проклятия. Его каблуки твердо стояли на полу. Миссис Лаветт безуспешно пыталась отогнать ярость Тодда от себя, когда они уже начали приближаться к печи. Он была его, ее судьба была решена, и вот этой лживой сучке удалось избежать смерти.
Острый рев измученных воплей заставил голову Тодда воспалиться подобно раскаленным углям. Мужчина уже почти оглох от этого шума, и его достоинство уничтожалось с каждой минутой. Ворсинки жесткого пола впивались в босые ступни Тодда. Энергичный толчок и скрип половиц понесли Тодда в его отдаленную память. Запах плесени, влажного дерева и тошноты наполнял ноздри Тодда, вызывая в нем ответную реакцию. Несмотря на ужасные условия, Тодд еще не был до конца уничтожен. Плохая усмешка играла на его губах.
Она может еще поторговаться со смертью, но никто не может избежать неизбежного, в какой бы жизни это не было, в этой или в следующей, ее кровь будет на мои руках. И это будет мне кстати, так как мы будем вместе вечно гореть в аду.
Тепло удовлетворения разливалось по всему телу Тодда, начиная с головы и кончая кончиками пальцев ног. Тодд сжал руки вместе, прочные тонкие пальцы переплетались в ожидании. По степенно зажим затягивался, доставляя Тодду удовлетворение, когда он ожидал окончательное решение.
- Посмотрите на каких гадких преступников смотрит наше общество, оно смотрит на них с полным отвращением . Кровь честного судьи Терпина и других людей на их совести. Мне не даст большего удовольствия, чем видеть вашу пару, раскачивающуюся в петлях, которая является справедливым наказанием для таких злодеев. Тем не менее, есть два факта, говорящих в вашу пользу. Первая – это то, что неустановленно, сколько именно человеческих жизней на вашей совести. Второе – это показания свидетеля, который уверяет, что все обвинения нужно с вас снять. Это показание было дано приемной дочерью судьи Терпина, Джоанной. Поэтому судьи решили пойти ей на уступки. Со всеми доказательствами, принимаемыми во внимание, мы решили пощадить ваши шеи, поэтому смертная казнь отменяется. Тем не менее нам надо сделать пример для народа, что еще указы Королевы Виктории действуют. Поэтому альтернативный и подобающий способ наказания для вас – это пожизненное изгнание на Дьявольский Остров.
Образ напудренного лица Судьи, скрученного в отвращении, так и остался в глазах Миссис Лаветт. Удар молотка был похож на издевку, которая никак не укладывалась в голове Миссис Лаветт. Низ ее желудка просто скрутило впервые за прошедшую неделю. ЕЕ босые ноги касались расщепленных деревянных досок, как только она пошла. Самое простое действие теперь больше напоминало пытку. Закаленные руки тюремной охраны заставляли женщину дрожать, сталь больших кандалов впивалась в нежную плоть щиколоток Миссис Лаветт. Жесткие кольца металла свободно сидели на концах ее ног.
Тюремный охранник с избыточным весом и потом, который тек по его красному лицу, заковывал щиколотки заключенных в кандалы.
- Эти идиоты делают слишком большие оковы, вы посмотрите какие они свободные, - расстроено сказал он, брызжа слюной во все стороны.
Другой охранник, мене значительный , трогал кандалы, проверяя надежно ли они закреплены.
Еще одна охрана, более низшего ранга, разговаривала в язвительном оттенке, который просто выделялся над каждым словом.
- Да не думай, ты, это все неудачники, погибшие души. Нам их надо охранять, пока она не доберутся до их места назначения. Даже если заключенный как-нибудь освободиться, любой гражданин его должен будет задержать, ведь за это хорошо заплатят. Кроме разговора, охрана успевала запускать похотливую руку по всей длинной спине Миссис Лаветт, - посмотрите, помойму эти кандалы еще приструнили такую даму.
Глаза Миссис Лаветт закрылись, и стыд просачивался в каждую конечность ее тела.
Жирный из охраны засмеялся и плюнул в ноги Миссис Лаветт, заставляя ее подпрыгнуть в удивлении. Мужчина осмотрел Миссис Лаветт и произнес, - это никакая уже не дама, это преступник.
- Не смей говорить о том, чего ты не знаешь, невежественная свинья! – крикнула Миссис Лаветт, но ее тут же оттащили.
Она видела, как охрана исчезла в обширном море людей, которые стали выходить из своих домов. Везде раздавалось жужжание граждан жаждущих зрелища, чтобы хоть как-то разнообразить их скучную серую жизнь. Темные облака покрывали Лондонское небо, сильно грохотал гром. Погода вполне соответствовала окружающей атмосфере: черное, заброшенное и совершенно безнадежное. Миссис Лаветт стоял среди тридцати женщин, которые соединялись с друг другом толстыми кандалами, которые окружали их щиколотки. Стоя, женщина разглядывала других заключенных. Практически все женщины имели три общие характеристики: они были без туфлей, кандалы украшали каждую пару запястий и каждая из них громко рыдала. Единственным исключением из этого потока слез была Миссис Лаветт. Она была полностью убеждена, что все возможные слезы вытекли из ее поврежденного тела, когда ее сердце было беспощадно порвано на две части. Большая часть ее сердца была отломлена, когда Мистер Тодд с ненавистью стал тащить ее к пламени собственной печи. Вторая часть была отломлена, когда Тодд отказался подтверждать то, что Миссис Лаветт никогда не совершала никакого убийства. Она просто была сообщником и единственной знающей эту тайну. Поэтому, когда она синхронно пошла вместе с линией, соединенной ножными оковами, слезы, которые украшали лица остальных из тридцати женщин, отсутствовали.

Добавлено (13.12.08, 19:27)
---------------------------------------------
Заключенные женщины начали двигаться в колонну по одному, следом за колонной сотни мужчин. Заключенный мужчины стали восходить по деревянной наклонной плоскости, которая соединяла причал с судном. Их лица были каменными, их челюсти просто замерли на месте.
Перед тем, как первая из женской половины заключенных смогла ступить на помост, их остановил блондин с широкими мускулистыми плечами и изогнутым носом. Мужчина улыбался бодрой улыбкой, на нем было надето красное шерстяное пальто. Подходя ближе к заключенным, он обратился к ним громким голосом.
- Здравствуйте, мои дорогие, я капитан. Капитан Гилберт Салливан, если быть точным. Пожалуйте на борт «Круги Ада». Я просто хотел начать наше плаванье с того, что я хотел сказать, что вам девушки очень повезло. Я рад, что существует закон, разработанный парламентом и ее величеством Королевой Викторией, по которому заключенных женщин тоже дозволено ссылать на остров. Это очень прекрасно для дам, так как вы можете жить новой жизнью. Жизнью, где вы будете свободны от преступных тенденций, и где вы сможете добиться цели и понять смысл вашего существования. Это очень благоприятно для вас, так как я уверен, что тяжелая работа поможет вам.
Закончив это высказывание, из его горла вырвался смешок, после чего капитан Салливан дернул за цепь заключенных, которые тут же медленно начали движение вперед.
Миссис Лаветт, начав медленно продвигаться вперед, сумела бросить последний взгляд на ее дом, начиная с рождения. Полный город Лондон начал оплакивать ее отъезд, вместе с каплями дождя, падающими на ее голову. Казалось, что темные крыши бросает хмурые взгляды на темный горизонт. В этот момент Миссис Лаветт озадачил вопрос, что будет с ее магазином, как вдруг ее взгляд упал на толпу сзади нее. Пристальные взгляды неодобрения бросали люди на толпу заключенных. Сердце Миссис Лаветт вспыхнула гневом, как только она увидела ухмылку Миссис Муни. Миссис Муни держала свою голову очень надменно, и кивала в одобрении, по мере того, как заключенные наступали на помост. Миссис Лаветт со злостью вглядывалась в толпу, но вдруг ее сердце растаяло и провалилось куда-то глубоко вниз. Тоби стоял, впереди всех, по его щекам лились слезы. Безутешный ребенок стоял рядом с Джоанной, которая, казалось, ничего не понимает. Вблизи от Джоанны стоял Энтони. Мистер Хоуп изо всех сил пытался пробиться через толпу людей, чтобы пробиться к еще одной линии заключенных мужчин. Миссис Лаветт бросила взгляд на эту линию, и ее сердце болезненно заныло в груди. Тодд стоял скованный между двумя незнакомыми мужчинами. Твердое выражение лица Суини и полное его спокойствие не отступили, когда Энтони шепнул ему что-то в ухо. Мужская линия продолжала движение, перед отчаянными глазами Энтони. Это было последние, что видела Миссис Лаветт, так как Лондон в этот момент исчез, и небо прекратило свое существование из-за того, что Миссис теперь находилась ниже палубы «Круги Ада».
Тяжелые оковы и деревянные доски будили Миссис Лаветт от ее мыслей. Она переваривала мысли о своих последних часах в Лондоне, в городе, в котором она прожила всю свою жизнь. Миссис Лаветт не имела понятия о времени, сколько она сидела в камере в тюрьме: три дня, шесть месяцев или двенадцать лет, все это просто казалось мистикой. Ее теперешними компаньонами были: влажный воздух, темнота и девять безмолвных женщин.
Никто не пытался рискнуть, пожаловавшись или заплакав, все понимали, что ничего хорошо из этого не выйдет. Изо дня в день поступали сообщения о десяти мертвых телах других сокамерников, выкинутых за борт к акулам членами команды. Миссис Лаветт ничем никому не могла помочь, но в душе она смеялась над иронией ситуации. Она прекрасно понимала, что единственный выход к свободе - смерть.
Однако, в ней еще бил человеческий инстинкт, что надо жить, и Миссис Лаветт продвигалась к длинной худой блондинке, которая находилась по правую сторону от нее. Она так же училась вытягивать руки и ноги в доступном пространстве, другие женщины так же следовали за их примером. Они предполагали, что холодная атмосфера и отсутствие движений были главными причинами смертей. Очень редко между группой появлялись намеки улыбок и кивки головой. Это были показы настоящей гордости, что они все еще дышали.
Даже в таком положении, Миссис Лаветт задавалась вопросом, жив ли Мистер Тодд, как она до сих пор? Ей было очень любопытно о том, что происходило извне, может быть его безжизненное тело пронесли прямо над ней. Испытала бы она полное удовлетворение от того, что он заплатил за все, что он сделал? И заслужил ли он быть брошенным к акулам за борт?
Вдруг судно затряслось, и раздался тяжелый скрип, заставивший сердце Миссис Лаветт почти выскочить из груди. Судно прекратило двигаться. Пульс Миссис Лаветт начал учащаться в предвкушении. Некоторое время позже медленные шаги спустились к камере, и громкий мужской голос произнес, - Ну что, жалкие крысы, мы достигли места нашего назначения, добро пожаловать на Дьявольский Остров.

Отвратительный звук и испорченный запах блевания заполнили воздух. Мужчины и женщины падали на колени в агонии, так как их мускулы находились на ранних стадиях атрофии. К восторгу Миссис Лаветт, она и девять женщин из ее камеры, все еще держались на ногах, они не упали целиком на раскаленный песок пляжа. Солнечные лучи сильно пекли спину Миссис Лаветт. Ее рыжие локоны упали свободно из-за булавки, которая вылетела из ее волос и упала на песок.
Миссис Лаветт так же заметила, что их окружают джунгли раскачивающихся пальмовых деревьев, белый песок, ряд хижин и миллион воды. Заключенные медленно освобождались от своих оков. Так как запястья и лодыжки были освобождены от металла, Миссис Лаветт болезненно морщилась, растирая пальцами следы от оков. Поднимая руки высоко над головой, она впервые за долгое время почувствовала свободу.
- На колени, на землю, подобно грязным змеям, которыми вы и являетесь.
Команду произнес высокий худой мужчина, более шести футов высотой. Несмотря на жару, одет он был во вздымающуюся черную рубашку и черные кожаные штаны. Его голова была целиком лысая, и его вески украшали сильно выступающиеся вены. Его глаза сканировали толпу заключенных, пытаясь найти бунтарей. Его лицо характеризовали так же кривой нос, высокие скулы и тонкие губы. Все это создавало неприятное впечатление о нем. Мужчина поставил руки в бока, и шагнул своими длинными ногами вперед, большая рука схватила страшный кожаный кнут, который треснул в ногах мужчины. Большая армия мужчин, захватывая мушкеты, окружила их лидера и установила ель прямо на толпе заключенных.
- Давайте поторапливайтесь, неугодные Богу людишки. Так, все остолопы с левой стороны и бесполезные телки с правой. Когда вы находитесь под командой Скелтера, быстрое согласие увеличивает ваши шансы на выживание.
Его вторую команду сопровождала трещина кнута. Одинокого, мужчины и женщина начали дрожать и падать ряд за рядом на колени. Оба пола быстро выполнили приказания, мужчины стояли с левой стороны, а женщины с правой.
Миссис Лаветт почувствовала, как комок начинает поступать к горлу. В попытке сфокусировать ее мысли где-нибудь в другом месте, она наполнила оба кулака песком. Теплые зерна стали просеиваться через ее пальцы и падать обратно на землю. Она терялась в ее собственных мыслях, наблюдая, как песок сыплется через ее пальцы вниз и соединяется с пляжем. Все эти песчинки были потеряны, подобно ее жизни в Лондоне. Подобно ее бизнесу, ради которого она потратила столько сил и времени, она навсегда покинула защитные стены ее магазина. Подобно ее собственной теплой кровати. Подобно ее свободе.
Внезапно, тихие тона злобного смеха нарушили ход ее мыслей. Это был жестокий, насмехательный смех, пущенный в ход для того, чтобы вызвать в ней эмоциональное горе. Миссис Лаветт знала, что теперь этот смех подавляет все прошлые дружественный отношения. Повернув голову вправо, взгляд Миссис Лаветт упал на живого Мистера Тодда.
Тодд стоял на коленях наряду с остальными, на его бледном лице застыл взгляд садистского развлечения, и его сделанная улыбка была направлена на нее.
- Это ведь то, что ты желала больше всего, дорогая? – шепнул Тодд сквозь смех, - я просто бился об заклад, чтобы наполнить твое маленькое сердечко счастьем.
Яркий сарказм и глубокая злость оплетали каждое его слово.
Миссис Лаветт, глубоко обеспокоенная этим, шепнула ему в ответ, - Что это еще значит?
Ее шепнутые слова встретили легкий толчок локтем от белокурой женщины с левой стороны от нее, безмолвное, но отчаянное прошение о молчании. Миссис Лаветт пренебрегла женщиной.
Тодд медленно наклонился и убрав волосы с уха Миссис Лаветт. Он хотел, чтобы каждое слово его ответа громко звучало в ее ушах. Его сумасшедший смех продолжался, пока он говорил эти слова, он хотел ранить ее этим как можно глубже, - Жить у моря, глупая женщина. Ты все делала, когда мы жили в Лондоне, сейчас мы прибыли сюда, и ты опять оплатила все расходы. Как ты себя чувствуешь, дорогая, зная, что твоя мечта стала реальностью?
Его смех не прекращался, и этот звук инициировал видимую дрожь в теле Миссис Лаветт. Ее кулаки сжимались и разжимались, белая горячая ярость затмевала разум, ее белые щеки стали бардовыми.
Все потеряно, все ушло, потому что этот мужчина...
потому что этот мужчина…
потому что этот мужчина…
потому что этот мужчина…
Мысль о наказании вспыхнула в ее голове, ее глаза горели огнем.
Она выразила свои слова животным визгом, это был звук проделавший путь от самого низа до ее горла. Воспоминание испытаний из последний ночи рядом с печью, из ее рвения, чтобы уступить ему и бесполезных усилий, она напрягла все свое тело для того, чтобы вся ее любовь превратилась в яростный крик.
Миссис Лаветт с нечеловеческой силой и скоростью сделала выпад по направлению к Тодду. Ее юбки и волосы разлетались во всех направлениях. Цирюльник с булочницей начали свою борьбу прямо на земле, Миссис Лаветт, что есть силы, навалилась на Тодда. Ее суставы пальцев скоблили его скулы, а его ногти были нацелены непосредственно в его глаза.
Пронзительный звук свистков раздался в воздухе.
- ТЫ ТОЛЬКО И УМЕЕШЬ, ЧТО ПУСКАТЬ КРОВЬ, НЕБЛАГОДАРНАЯ СВИНЬЯ, Я, ЧТО, ВСЕ ДЛЯ ТЕБЯ ДЕЛАЛА, ЧТОБЫ ОЧУТИТЬСЯ В ДЕРМЕ? - Миссис Лаветт отчаянно плюнула, неоднократно ударяя кулаком в лицо Тодда. Мужчина пытался остановить ее удары. Но, она, несмотря на Тодда, пытающегося держать ее руки, и людей собравшихся вокруг нее, продолжала кричать, - ВЕРНИ ВСЕ, ЧТО ТЫ УКРАЛ У МЕНЯ, ПРЕЗРЕННЫЙ ВОР, ВЕРНИ ВСЕ НАЗАД, НЕНАВИСТНЫЙ ЗВЕРЬ!
Многократным парам рук так и не удавалось стащить кричащую женщину с Тодда.
Презрительный взгляд Скелтера неодобрительно упал на его мужчин, терпящими полную неудачу пытаясь снять ее с мужчины. Затем взгляд Скелтера остановился на этой женщине, с рыжими волосами, дикими карими глазами и громко кричащей. Неподчинение дисциплине заставила ярость кипеть в глазах начальника охраны. Такой вид поведения не должен был стать инфекционным в его лагере. Ему действительно нужно привести пример непослушания на этом непослушном существе. Делая большие шаги по направлению к его охране, Скелтер выхватил мушкет из рук одно из его мужчин.
Нацеливая огнестрельное оружие в направлении Миссис Лаветт, он сделал два выстрела, которые сотрясли воздух.
ВЫСТРЕЛ!!!!!!!!!!!!!!!! ВЫСТРЕЛ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Первый русскоязычный фан-сайт Хелены Бонем Картер

Valeria, тебе отдельное спасибо за твоё творчество. Я просто обожаю Сойера, поэтому твои историии воспринимаю с детским восторгом. Ты - умничка))

У всех есть свои тараканы и скелеты в шкафу. Уважение к чужим тайнам - непременное условие сохранения собственных.

Один или Знаки судьбы

Whatever tomorrow wants from me
At least I'm here, at least I'm free
Free to choose to see the signs
This is my line
“Poets of the fall”

Ночь. Океан словно черная бездна поглощает в себе свет звезд, звуки джунглей. Величественный и могучий он безмолвен и глух к людским страданиям. На берегу ярким пятном во мраке горит костер. Рядом на песке, устремив взгляд в бескрайнюю даль, сидит человек. До рези в глазах он всматривается в темноту, отчаянно надеясь разглядеть в океане плывущую девушку по имени Кейт. Перед глазами упорно всплывает одна и та же ужасающая картина: черный дым вьется над океаном.

Только бы она была жива! Если ей каким-то чудом удалось спастись, его прыжок с вертушки не напрасен. Иначе лучше бы он остался с ней, лучше бы они упали все вместе в этот океан. По крайней мере, он был бы с ней рядом. А значит, смог бы о ней позаботиться.

Сойер захватил рукой горсть песка и сжал кулак. Песок словно тающая надежда тонкими струйками потек сквозь пальцы.

Перед своим прыжком выбор был сделан. Он не считал себя достойным счастья на большой земле. По крайней мере, он меньше остальных заслуживал его – так он решил. Но Веснушка! Его Веснушка должна быть счастлива! Пусть без него, пусть с.. , нет, не важно с кем, но она достаточно настрадалась. Он так хотел, чтобы она была сейчас цела и невредима на пути к свободе. Сойер сделал глоток виски из припасенной бутылки.

Страсть и нежность – это его Веснушка. Лед и пламя – это его Веснушка. Радость и боль – и это его Веснушка. Он вспомнил ту ночь, их ночь, проведенную в клетке. Огонь любви, пылавший в их телах, мог бы с легкостью расплавить железные прутья решеток. Он хитро улыбнулся, вспоминая подробности. Да что там железо! Это пламя превратило в ничтожный пепел окружающие их обстоятельства. Оно сожгло все барьеры между ним и Кейт. Он обнимал ее со всей страстью до и со всей нежность после. Она с наслаждением целовала его, позволив, наконец, себе запретный плод. Не в ее силах было больше противиться этому. Ее уста молчали, но глаза говорили: люблю. И он верил ей, верил её взгляду как самому неопровержимому доказательству.

Потом были и другие ночи. При разных обстоятельствах и разных ситуациях. Но одно было неизменно – когда он обнимал её и прижимал к себе такую хрупкую и одновременно сильную, гордость, упрямство и настороженность Кейт полностью капитулировали, обнажая её душу перед ним. И он чувствовал, что та обезоруженная часть Кейт, которую он зовет Веснушкой, любит его.

Взяв с песка пару поленьев, он подкинул их в костер. Языки пламени взметнулись вверх, завораживая и притягивая взгляд диким ритмом одинокого танца.
- А меня угостишь выпивкой? – Сойер не заметил подошедшего Локка.
- В баре не осталось стаканов, - хмуро пошутил он и протянул ему бутылку. Тот взял ее, опустился на песок и сделал глоток. За шуткой Сойера явно проглядывало уныние.
- Отличный виски, - прокомментировал Локк. Сойер проигнорировал его слова, продолжая смотреть вдаль. Двое мужчин просто молча сидели на побережье. Тишина ночи обволакивала их, нарушаемая лишь треском костра. Через какое-то время Локк повернулся к Сойеру и проникновенным голосом произнес:
- Джеймс, я уверен, что Кейт жива. Ты не должен терять надежды!

Несколько первых мгновений Джеймс, как будто, не понимал, что ему говорят. Он успел так глубоко погрузиться в собственные мысли, что звук голоса донесся до него откуда-то издалека. Вернувшись, наконец, к реальности он отозвался на слова Локка учащенным сердцебиением.

Он понимал, что Локк подошел к нему после случившегося, посреди ночи поговорить "по душам". Он был готов услышать стандартные в таких случаях слова о том, что все будет хорошо, что время лечит. Ему казалось, он сможет справиться со своими чувствами и, дружески похлопывая Джона по плечу ответить, что он в порядке. Но услышав ее имя, сердце болезненно сжалось. Он не мог выдавить из себя ответа. Слова застревали комком в горле, дыхания не хватало. Локк терпеливо ждал, интуитивно понимая, что с ним сейчас происходит. Не выдержав нарастающего напряжения, Сойер вскочил и, скрестив руки на груди, повернулся лицом к костру, спиной к Локку. Спрятавшись, таким образом, от сочувствующего взгляда, он сквозь зубы процедил:
- Остров не хочет никого отпускать. Ему нравится получать жертвы.

-Нет, Джеймс,- с этими словами Локк поднялся и подошел к Сойеру. Глядя на его нахмуренное лицо он продолжил: - Она не жертва острова, она жертва своих заблуждений. Немного помедлив он добавил:
- Как и многие из нас.

Сойер вперил взгляд в Локка. - Заблуждение? - переспросил он. В его голосе чувствовался нарастающий гнев. - Позволь-ка спросить, Эйнштейн, какого черта вы там натворили с Беном? Небо полыхало фиолетовым огнем! - У Сойера под скулами ходили желваки от негодования. - Заблуждением было перемещать этот остров, а сделать отсюда ноги – это нормальное желание. Где мы теперь находимся? В другой точке земного шара или попали во времена мамонтов? – язвительно добавил он.

В свое время он тоже не хотел отсюда уезжать, на то были свои причины. Когда же он с Кейт садился в вертолет он так искренне радовался, что они улетают вместе! И теперь этот умник говорит, что это было их заблуждением! Сам Сойер был бы не против остаться здесь вместе с ней. Это Кейт рвалась отсюда, но признать это перед Локком было бы все равно, что предать его Веснушку.

Локк со спокойным видом выслушал его нападки. Перед собой сейчас он, прежде всего, видел человека, чье сердце кровоточило от боли разлуки и даже возможно смерти любимой. Однажды вспыхнувшее пламенем любви, оно готово было угаснуть, потеряв надежду. Только благодаря Кейт приоткрылась его плотная завеса отчужденности и цинизма, которая надежно прикрывала его старые раны, и теперь она грозила окутать его с новой удвоенной силой. Этого нельзя было допустить.

Уверенным голосом, лишь чуть добавив мягкости, он произнес:
- Судьба нам подсказывает, посылает знаки. Надо только уметь их видеть. Я часто не знал, как поступить, каким путем мне идти. Судьба или остров, называй как хочешь, всегда отвечали мне. Надо только от всей души попросить помощи, задать свой главный вопрос.
- Даже если боишься узнать ответ? - спросил вдруг неожиданно Сойер.
- Тем более, - ответил Локк и, положив руку на плечо, слегка сжал его.
Сойер отвел глаза, но не отстранился.

- Этот остров подарок судьбы, - продолжил Локк. - Он дал нам шанс. Воспользуемся мы им или нет, зависит только от нас самих. Здесь многие обрели то, чего были лишены там, на Большой Земле.
- А те, кто погиб, заплатили за это, не так ли? – Сойер с силой пнул ногой. Песочный веер накрыл костер, но не потушил его.
Локк отрицательно покачал головой: - Только мы сами платим по своим счетам. Хотя в исключительных случаях могут дать кредит, - он слегка улыбнулся.
- Я готов платить по своим счетам, - хмуро ответил Сойер. Если бы я только мог оплатить чужие, - чуть тише добавил он. Его взгляд заскользил по небосклону. Полная луна, желтым блюдцем висела в воздухе. Миллиарды ярких звезд крупными алмазами сияли на южном небе. Казалось, они так близко, что можно дотянуться до них рукой.

- Джеймс, - Локк отвлек Сойера от созерцания ночного неба, и резко развернув его к себе, заглянул ему в глаза. Сойер не сопротивлялся.
- Я не в силах что-либо изменить. Единственное, что я могу сказать тебе, что небо не сможет вернуть тебе Кейт. Лишь твое сердце и вера способны на это. Вот это, - он слегка ударил его по груди в области сердца, - тот маяк, который укажет ей путь и который может спасти вас двоих. Чтобы с ней ни случилось, где бы она ни была, между вами есть та невидимая нить, которая связывает вас воедино.

Локк повернулся и, не оглядываясь, пошел в сторону джунглей. Сойер задумчиво смотрел на исчезающую во мраке ночи фигуру. Пару минут спустя он подкинул в уже начавший затухать костер дрова.

Сидя на песке, он наблюдал белые барашки набегавших волн, серебрившиеся в лунном свете. Теплый, соленый ветер дул с юга, лаская его кожу. Океан звал его окунуться, но он чувствовал себя таким уставшим. Он уже наплавался за сегодняшний день. После своего прыжка он плыл, плыл и плыл на исходе своих сил. И сейчас сама мысль о плавании причиняла ему почти физическую боль.

Он откинулся назад на песок и развел руки в стороны. Яркие звезды как магнитом притягивали его взгляд. В голове крутилась только одна фраза: задать свой вопрос, свой главный вопрос.
Как выделить его среди стольких вопросов, на которые ему так хотелось бы знать ответ? Жива ли Кейт? Если да, то встретятся ли они когда-нибудь? Кто знает, суждено ли им быть вместе или она предпочтет ему Джека, оставив воспоминания о Сойере пылиться где-то в дальних уголках ее памяти? Что ждет его в будущем? Кому задавать все эти вопросы? Кто ему ответит? Бог или дух острова - этот всезнающий Джейкоб? Ни в то, ни в другое он особо никогда не верил. Он столько грешил. Стоит ли искать для себя Бога, когда одной ногой ты уже в аду?

В другое время он бы посмеялся над предложением Локка как минимум, но сейчас он готов был поверить во что угодно, в кого угодно лишь бы ему дали ответ, дали надежду.
Он рыскал взглядом по небу, словно ища ответа, помощи, но звезды молчали и лишь казались близкими и доступными. На первый взгляд хаотично рассеянные в пространстве они образовывали между собой невероятные сочетания созвездий, словно линии на ладонях, сплетаясь в замысловатые узоры судеб.

Прямо над ним из всех выделялась одна особенно яркая звездочка. Она мигала то желтым, то красноватым цветом. Сойер хорошо знал ее. Однажды они с Кейт разглядывали ночное небо и, увидев эту яркую звезду, он не упустил шанса похвастаться перед ней знанием астрономии. Это была Бетельгейзе из созвездия Ориона. Не забыл он упомянуть, что этот сверхгигант больше Солнца в четыреста раз. Кейт тогда удивленно повела бровью и, хитро вздернув свой носик кверху, спросила такой ли горячий этот гигант как Солнце? - Намного, намного горячее – по секрету шепнул он ей на ушко, лукаво щуря при этом глаза..

Звезда продолжала мигать. Желтый, красный, желтый и опять красный - цвет жизни, цвет крови. Сознание непроизвольно рисовало картины: взрыв корабля, искореженный металл, раскиданные по палубе тела. Кровь, стоны, смерть. Сердце сжалось от боли и страха. У него больше не осталось сомнений, что для него является главным вопросом. Обращаясь ко всем небесным силам, не отрывая взгляд от звезды, он прокричал, не произнеся ни звука:
- ОНА ЖИВА?
Он ощущал что, задавая про себя этот вопрос, кричит на всю вселенную. Он вложил в него всю силу и энергию души. Ему казалось, что сейчас должно произойти что-то грандиозное. Может разверзнуться небеса, появится Бог в золотой колеснице и даст ему ответ или он услышит голос у себя в голове или воды в океане расступятся по сторонам. Сойер замер в ожидании, но прошла минута, другая. Ничего не происходило.
Он был опустошен. Казалось не осталось больше ни сил, ни мыслей, ни желаний. Невероятная усталость навалилась на него, и он провалился в тяжелый сон без сновидений.

Когда начали гаснуть звёзды на посветлевшем небосклоне, Сойер проснулся. Костер уже погас и на его месте горкой лежали раскаленные докрасна угли. Они готовы были вновь вспыхнуть огнем, подбрось он парочку поленьев. Он приподнялся на локте и с тоской посмотрел на океан. Пусто.
На горизонте еще виднелись несколько звезд, уже готовых раствориться в небе, как только появится солнце.
Он захватил рукой горсть песка и кинул на угли. Раздалось легкое шипение. Вторая горсть последовала туда же. Сойер зачерпнул глубже, чтобы захватить больше и вдруг пальцы наткнулись на что-то твердое. Мгновение спустя он осторожно держал в руках маленькую модель самолетика, того самого, который принадлежал Кейт. Он не раз видел ее задумчиво смотрящую на самолет. Ему неважно было, что он, возможно, напоминал Кейт о ком-то из ее прошлой жизни. Он трепетно сдул с него песок. Сейчас только одно имело значение: ему дали знак! Счастливая улыбка озарила его лицо.
Он поднял голову к небу и прошептал:
- Спасибо.

The End.